Октябрьская революция 1917 г. и начавшаяся вслед за ней ломка российского общества, именовавшаяся строительством первого в мире социалистического государства, привели к тяжелым последствиям, прежде всего для народов, имевших к началу XX в. достаточно развитую культуру. К числу таких народов несомненно относились буряты – один из немногих народов Сибири, имевший письменность (в старомонгольской графике), значительную светскую и религиозную литературу, развитое на основе буддизма искусство – живопись, скульптуру, архитектуру.
С конца 1920-х гг. под предлогом участия лам в антисоветских мятежах, что в какой-то степени соответствовало действительности, по приказу из центра местные власти стали закрывать, а затем и разрушать дацаны, арестовывать лам, отправлять их в тюрьмы и лагеря. Ко времени завершения этой кампании (1939–1940) значительная часть монастырей и храмов Бурятии была разрушена, их имущество частично уничтожено, частично свезено в музеи, где его судьба сложилась по-разному. Кое-что в неразобранном виде пролежало в ящиках более полувека, например многометровая статуя Майтреи из Агинского дацана, ставшая в 1980-е гг. предметом тяжбы между Министерствами культуры СССР и МНР23. Другая часть бывшего монастырского имущества попала в экспозиции музеев, значительное количество бронзовой буддийской скульптуры было переплавлено во время войны для нужд армии, кое-что было продано за границу. С конца 30-х гг. буддийская культура Бурятии перестала существовать. Это не означает, что она исчезла полностью, скорее ушла «в подполье», но доступ к подпольной культуре, сохраняемой лишь ее единичными носителями, всегда ограничен.
ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917 Г. И НАЧАВШАЯСЯ ВСЛЕД ЗА НЕЙ ЛОМКА РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА, ИМЕНОВАВШАЯСЯ СТРОИТЕЛЬСТВОМ ПЕРВОГО В МИРЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ГОСУДАРСТВА, ПРИВЕЛИ К ТЯЖЕЛЫМ ПОСЛЕДСТВИЯМ, ПРЕЖДЕ ВСЕГО ДЛЯ НАРОДОВ, ИМЕВШИХ К НАЧАЛУ XX В. ДОСТАТОЧНО РАЗВИТУЮ КУЛЬТУРУ
С 1941 по 1946 г. на территории Забайкалья (включая Агинский бурятский автономный округ Читинской области) и Предбайкалья (включая Усть-Ордынский бурятский автономный округ Иркутской области) не существовало ни одного буддийского монастыря. Однако в 1946 г. были открыты сразу два дацана: сначала Иволгинский, затем Агинский. Первый был заново построен недалеко от столицы республики города Улан-Удэ, в 7 км от районного центра – поселка Иволгинский. Второй, Агинский, был открыт в одном из малых храмов бывшего крупнейшего в Агинских степях буддийского монастыря. Во время войны в нем, а также в уцелевшем главном храме монастыря размещалась воинская часть, а после войны в течение нескольких десятилетий находился санаторий для больных туберкулезом.
Причины, по которым правительство СССР решило открыть два буддийских монастыря, после того как несколько лет назад их закрыло, были политическими: идеологические штампы о свободе совести и свободе любого вероисповедания в первой мире стране социализма были, конечно, лживы, но подкрепить их было можно, только открыв ряд храмов, церквей, монастырей разных конфессий. С трудом нашли около двух десятков лам, которым не разрешали проводить службы за пределами дацанов. Главные государственные организации, следившие за тем, чтобы не было отклонений от установленной нормы, – Комитет по делам религий и культов при Совете министров СССР, имевший своих представителей во всех республиках и областях страны, и местные органы КГБ.
Так продолжалось до начала перестройки, а точнее, до 1988 г., когда Россия отметила 1000-летие Крещения Руси и начался мирный диалог светских и религиозных властей о месте религии в истории России и истории культуры народов тогда еще существовавшего СССР. Можно считать, что именно этот год и эти события послужили толчком к началу возрождения национальных религий, которое, начавшись как самостоятельное явление, довольно скоро стало у всех затронутых им народов частью программы национально-культурного возрождения. Бурятия не исключение.
Шаги к возрождению
Началом возрождения буддизма в Бурятии можно считать 1988 год. В этом году в ряде районов республики (тогда называвшейся Бурятская АССР) были зарегистрированы немногочисленные буддийские общины, подчинявшиеся Центральному духовному управлению буддистов (ЦДУБ), размещавшемуся в Иволгинском дацане (рис. 1).
Рис. 1. Праздник Круговращения Майтреи в Иволгинском дацане, Бурятия
Одновременно стали возникать буддийские общины в Калмыкии, Туве, Москве, Ленинграде (Санкт-Петербурге), а затем и других городах России и бывшего СССР (Новосибирске, Новочеркасске, Анапе, Перми, Казани, Туле, Екатеринбурге, Пятигорске, Владивостоке, Горно-Алтайске, Якутске, Нерюнгри и т. д.). К концу 2003 г. на территории Российской Федерации было зарегистрировано более 200 буддийских общин24. Далеко не все из них относятся к традиционной для буддийских регионов России (Бурятии, Калмыкии, Тувы) школе Гелуг (она же Гелугпа, она же желтошапочный ламаизм), многие общины представляют собой дочерние образования различных школ махаяны, хинаяны, тибетского тантризма, китайской, японской, корейской национальных разновидностей буддизма, которые тоже немонолитны и состоят из десятков школ, подшкол, сект, подсект и т. д. Их число постоянно растет, о чем регулярно сообщает издаваемый в Санкт-Петербурге журнал «Буддизм России».
В ПОСЛЕДНИЕ ДВА ДЕСЯТИЛЕТИЯ В БУРЯТИИ ПОЯВИЛИСЬ ОБЩИНЫ КАРМА КАГЬЮ, НЬИНГМА И ДЗОГЧЕН, ВОСХОДЯЩИЕ К ВОЗНИКШИМ В СРЕДНЕВЕКОВЬЕ ШКОЛАМ ТИБЕТСКОГО БУДДИЗМА
Община Бурятии официально относится к школе Гелуг, возникшей в Тибете в конце XIV – начале XV в. в результате реформирования учения и практики существовавшей с XI в. школы Кадампа. Тем не менее утверждать, что иных школ буддизма в Бурятии никогда не было, некорректно. Наиболее известны неудачная попытка создания тантрийской школы в 20-х гг. XX в. и затем столь же неудачное повторение этой попытки в начале 70-х гг. В последние два десятилетия в Бурятии появились общины Карма Кагью, Ньингма и Дзогчен, восходящие к возникшим в Средневековье школам тибетского буддизма. И все же можно считать, что на территории Бурятии буддизм монополизирован школой Гелуг.
В чем же выражается возрождение буддизма в Бурятии? Можно перечислить составляющие этого процесса: строительство буддийских храмов (новых, но на местах, где они когда-то существовали), открытие при Иволгинском дацане буддийской академии «Даши Чойнхорлинг», носящей с 2004 г. имя Дамба-Даржа Заяева – первого Хамбо-ламы бурят, для обучения молодых лам, создание Ассоциации буддистов-мирян, организация буддийского женского центра «Зунгон Даржилинг», публикация большого количества буддийской литературы (этим занимаются издательские центры при буддийских дацанах), расширение международных связей с буддийскими центрами других стран, установление тесных контактов с Далай-ламой XIV – духовным и политическим лидером школы Гелуг и всего тибетского буддизма, главой Тибетского правительства в изгнании, приглашение тибетских монахов во вновь созданные бурятские монастыри в качестве учителей, отправка молодых будущих лам на учебу в Индию – в монастыри Дрейпунг Гоман и Намгьял, возвращение из забвения имен выдающихся деятелей бурятского буддизма, несомненно относящихся к числу ярких представителей бурятской интеллигенции.
Буддийский Учитель в контексте тоталитарного режима
История буддизма в Бурятии насчитывает немало имен лам, известных в среде своих соотечественников как высочайшие духовные авторитеты. Список этих имен может быть весьма длинным, их судьбы, их духовные биографии, перечень деяний, прославивших не только их самих, но и взрастившую их национальную культуру, все чаще становятся предметом исследования или просто описания как учеными, так и буддистами, но, к сожалению, не обо всех ламах светские и религиозные архивы (под последними имеются в виду архивы дацанов) располагают достаточными сведениями, чтобы полноценно осветить их деятельность. Остановлюсь на судьбе лишь нескольких из них, чья жизнь частично или полностью совпала с началом и концом советского тоталитаризма и может служить иллюстрацией к сюжету, как понимали свободу совести в СССР и какую цену приходилось за нее платить.
Наибольшего числа публикаций удостоился Агван Доржиев (1854–1938), один из учителей Далай-ламы XIII, имевший высшую философскую ученую степень – цаннид хамбо лхарамба, дипломат, пытавшийся еще до вторжения Англии в Тибет (1904) наладить отношения между правительством Российской империи и Далай-ламой XIII. С той поры прошло более века, но эту идею так и не удалось реализовать ни в советской, ни в постсоветской России, хотя количество ее сторонников в нашей стране увеличилось в сотни раз. И до революции 1917 г., а особенно после нее Агван Доржиев выступал с активной пропагандой обновленчества в буддизме, возвращения к чистоте первоначальных истин, провозглашенных Учителем и основателем религии – Буддой Шакьямуни. Начавшийся с конца 20-х гг. разгром буддийской культуры он воспринял как личную и общественную, всенародную трагедию, предвидя ее пагубные последствия для судеб своей нации, да и других последователей буддизма в России. Агван Доржиев боролся с надвигавшимся общественным безверием и невежеством, апеллируя и к буддийскому духовенству, и к советским чиновникам высокого ранга. В 1938 г. он был репрессирован и в том же году умер. Есть две версии его смерти:
